Виктор Линник: лучшая борьба с инфляцией — добавлять продукт

— Расскажите, пожалуйста, какие новые проекты «Мираторг» планирует в российских регионах?

— В рамках Петербургского международного экономического форума мы подписали соглашение с Курской областью: инвестируем около 4 млрд рублей в расширение производства кормов для кошек и собак. Планируем запуск трех новых современных мощных производственных линий и дистрибьюторского центра.

Для нас это вложение в глубокую переработку, в увеличение производства отечественных кормов и рост экспорта. Для региона наше соглашение означает новые рабочие места и налоги, поскольку —  и это главное — люди хотят жить и работать на родной земле.

— А как сильно пострадали активы в приграничных регионах из-за обстрелов?

— В Суджанском районе Курской области ущерб предварительно оценивается в 11 млрд рублей. Пять крупных свиноводческих комплексов полностью разрушены, нанесен урон крупному проекту по производству розовой телятины стоимостью 4 млрд рублей, а также зерновой компании. Около 2 млрд рублей мы потеряли в Брянской области и частично в Курской. Из-за постоянных атак дронов и минометных обстрелов некоторые предприятия пришлось оставить.

Ситуация стабилизировалась, но мы вынуждены закрыть еще один свинокомплекс. Год назад в Брянской области уже закрыли пять ферм крупного рогатого скота. Потеряли в регионе около 50 тыс. га земли. Приграничные районы, где мы работаем, одни из лучших по производственным показателям. Однако мы не можем рисковать здоровьем и жизнями людей.

— Как сейчас обстоит ситуация с отпускными ценами?

— Я бы сказал, в России говядина недооценена. Благодаря значительным инвестициям в мясное производство в последние годы, его объемы продолжают расти. Это помогает сдерживать инфляцию, ведь самый эффективный способ борьбы с ней — увеличение предложения товаров, а не изъятие денег из оборота через высокие процентные ставки Центрального банка.

Снижение ключевой ставки на 1 процентный пункт — положительный шаг. Но назвать его реальным снижением сложно. «Мираторг», например, впервые за 30 лет практически остановил все инвестиционные проекты. При текущей стоимости денег продолжать их невыгодно.

Мы продолжаем прорабатывать проекты глубокой переработки и надеемся, что, когда ставка ЦБ снизится до 7–8%, сможем вернуться к дальнейшим инвестициям и увеличению объемов производства.

Что касается цен, мы готовы сотрудничать с регулятором и предоставляем ФАС России всю необходимую информацию. На данный момент к нам нет критических вопросов. «Мираторг» — крупный производитель свинины, но наша доля на этом рынке составляет не более 12%. В сегменте производителей мяса нет такой концентрации, как в рознице, где несколько торговых сетей контролируют около 70% рынка.

— Линейка готовой продукции — направление, которое компания развивает не первый год. Почему?

— Спрос на готовые блюда растет, и мы активно развиваем это направление. В Домодедовском районе, где у нас работает фабрика-кухня, расширяем ассортимент и увеличиваем объемы производства до запланированных показателей.

В Брянске мы запустили линию по производству пиццы — более 6 млн пицц в год. Однако на данный момент мы не планируем масштабировать проекты из-за высокой стоимости денег.

Есть и проекты в HoReCa. Один из них — сеть ресторанов «Farш», где работаем совместно с Аркадием Новиковым. Сейчас активно продаем франшизы по всей России и за границей. Также у нас есть собственное направление — сеть бургерных «Стейк & Бургер» и «100 Мираторг». Эти проекты мы продолжим развивать, но сейчас ждем улучшения ситуации.

— Если вернуться к производственной деятельности, что в ней важно для компании?

— Главная задача — повышение эффективности. Чтобы снизить себестоимость и повысить эффективность в части зерновых, мы активно занимаемся семеноводством. Год назад в Курской области при поддержке Минсельхоза мы открыли крупный семеноводческий центр, вложив в него 4 млрд рублей. Центр специализируется на производстве высоких репродукций различных сортов сои, гибридов кукурузы и рапса, а также предоставляет услуги по подработке семян подсолнечника и других культур.

У нас один из крупнейших в стране земельных банков — более миллиона гектаров, включая пастбища и земли под зерновые. Качественное и безопасное мясо невозможно произвести без собственных кормов. С 2019 года мы занимаемся многолетними травами, выращиваем и реализуем семена, обеспечиваем себя селекцией. Проект реализован в Орловской области и распространяется на другие регионы с подходящими климатическими условиями для производства семян.

Помимо этого, мы — крупнейший производитель комбикормов в стране. У нас шесть заводов, общая мощность — более 3 млн тонн. В последние два-три года 5–10% этой продукции стабильно реализуем на рынке, остальное используем внутри компании.

— Расскажите, пожалуйста, о селекции в животноводческом направлении?

— Мы занимаемся селекцией крупного рогатого скота. У нас самое большое в мире стадо абердин-ангусов, принадлежащее частной компании. Мы непрерывно работаем над улучшением продуктивности и снижением затрат, отбирая лучших животных.

Мы создали Центр геномной селекции, где собираем фенотипические и генотипические данные. Биоинформатики отбирают лучших животных для скрещивания, избегая инбридинга и наследственных болезней. Это улучшает производственные показатели, снижает себестоимость и помогает нам быть конкурентоспособными на российском и международном рынках.

— Только на себя работаете или оказываете услуги на рынок?

— На рынок тоже. Например, сейчас активно развивается направление молочного животноводства. Производители сами собирают фенотипические данные, а мы в лаборатории проводим генотипирование. Затем, используя биоинформатику, мы выделяем характеристики, которые помогают повысить продуктивность молочного скота.

В нашей базе уже более 100 тыс. тестов животных по молочному КРС. Мы активно работаем с Министерством сельского хозяйства в рамках ФНТП развития сельского хозяйства, с «Иннопрактикой», участвуем в разработке индекса племенной ценности.

В базе данных по мясному КРС у нас более 1,5 млн тестов по животным, из которых мы выбираем лучших. Сейчас по мясному КРС мы практически полностью обеспечиваем себя собственной селекцией.

Однако для дальнейшего развития и улучшения поголовья нам, как и любой компании в этой области, необходим обмен генетическим материалом с другими странами. Нам нужны сперма и эмбрионы. Нашего количества животных в 800 тыс. голов недостаточно, поэтому его надо улучшать за счет внешнего притока, что в целом делают все селекционеры в мире.

— Сама компания не планирует заниматься молочным направлением?

— Был небольшой проект с полуторатысячным дойным стадом. Однако, если бы мы взялись за его развитие, тогда пришлось бы заняться и переработкой молока — например, производить сыры и йогурты. В итоге мы решили сосредоточиться на том, чем уже занимаемся.

— Что вы делаете для обеспечения более устойчивых темпов развития?

— Мы активно сотрудничаем с государством, чтобы развивать производство в России. С целью создания устойчивых условий для производителей и предпринимателей совместно работаем над снижением избыточного контроля и мониторинга. Это поможет уменьшить расходы и себестоимость конечного продукта как в производстве, так и в государственных услугах. Уверен, что такой подход позволит нашей стране совершить значительный рывок в развитии.